Современное общество нельзя представить без информационных технологий, которые за короткий промежуток времени стали незаменимой частью нашей повседневной жизни. На сегодняшний день, информационные технологии составляют основополагающую роль всех сфер жизнедеятельности человечества^[1]. В том числе, они коренным образом изменили порядок ведения делопроизводства. В частности, договоры стали заключаться онлайн, появились так называемые смарт-контракты, стала активно применяться ЭЦП, расчеты и переписка приобрели цифровой характер и т.д. Соответственно, широкое применение информационных технологий в хозяйственном обороте подразумевает применение электронных доказательств при рассмотрении, в частности, экономических споров^[2].

Приступая к рассмотрению электронных доказательств, как отдельно формирующегося процессуального института, следует отметить, что ученые не придерживаются конкретного одного мнения по поводу толкования понятия «электронных доказательств». Как отмечает доктор юридических наук, профессор В.Б. Вехов, «электронные доказательства – это любые сведения (сообщения, данные), представленные в электронной форме»^[3]. Аналогичного мнения придерживаются также Е.В. Ткачева и Е.Е. Панкратова. Отдельного внимания заслуживает мнение М.И. Воронина, который отмечает, что «электронные доказательства — это сведения, содержащиеся в электронном документе и/или на электронном носителе информации, на основании которых субъекты доказывания устанавливают наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию»^[4]. Схожего мнения придерживаются и ряд других исследователей^[5], по мнению которых, в качестве электронных доказательств, следует рассматривать информацию, зафиксированную на электронном носителе в виде набора символов, звукозаписи или изображения и предназначенную для передачи во времени и пространстве с использованием технических средств^[6].

Таким образом, можно сделать вывод, что мнения ученых по поводу толкования понятия «электронных доказательств» расходятся^[7]. Так, если одни исследователи считают, что электронными доказательствами признаются сведения об обстоятельствах, имеющих значение для исхода экономического дела, выполненные в форме цифровой, звуковой, видео- или иной записи, то другие считают, что электронные доказательства представляют собой документированную информацию, представленную в электронной форме посредством использования электронных вычислительных машин^[8].

Помимо этого, стоит обратить особое внимание на тот факт, что в нашем национальном законодательстве отсутствует единое легальное толкование данного термина. Экономический процессуальный кодекс Республики Узбекистан на основании статьи 66 дает лишь общее толкование понятию доказательств, где говорится, что доказательствами по делу являются полученные в соответствии с предусмотренным настоящим Кодексом и другими законами порядке сведения о фактах, на основании которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения лиц, участвующих в деле, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного разрешения спора.

Однако, статья 75 Экономического процессуального кодекса Республики Узбекистан, относит электронные доказательства к письменным доказательствам, согласно которому письменными доказательствами являются содержащие сведения об обстоятельствах, имеющих значение для дела, акты, договоры, справки, деловая корреспонденция, иные документы и материалы, в том числе полученные посредством факсимильной, электронной или иной связи либо другим способом, позволяющим установить достоверность документа^[9].

В данном случае, как мы считаем, с учетом специфики электронных доказательств, не стоит их полностью относить к письменным доказательствам. Так, помимо электронных документов и электронных писем, электронными доказательствами признаются аудио- и видеозаписи, цифровые фотографии на электронных носителях, лог-файлы, интернет-сайты и т.д. С учетом развития информационных технологий высока вероятность возникновения других видов электронных доказательств^[10].

Следовательно, разграничивать их можно не только по форме, но и по содержанию. То есть, в письменных доказательствах содержится исключительно информация в текстовом виде, что вполне характерно, например, для электронных документов, а в вещественных доказательствах главенствующую роль играет их внешние свойства и признаки, к которым можно отнести другие виды электронных доказательств (лог-файлы, аудио- и видеозаписи, цифровые фотографии на электронных носителях и т.д.)^[11]. А значит, электронные доказательства должны быть выделены в качестве нового отдельного вида средств доказывания, так как посредством внедрения такого вида доказательств позволит широкое практическое применение всех видов электронных доказательств^[12], так как современные тенденции развития информационных технологий уже отражаются в делопроизводстве, то есть формируется электронное делопроизводство.

Несмотря на то, что процессуальный институт электронных доказательств относительно новый, он стал активно применяться на практике и начал регулироваться на законодательном уровне. Такую практику, например, можно наблюдать в судопроизводстве таких стран, как Украина, Российская Федерация, Великобритания, Франция и т.д. Так, например, согласно последним внесенным поправкам в Хозяйственный процессуальный кодекс Украины, электронным доказательствам посвящена статья 96, где дано определение понятию «электронных доказательств», закреплен порядок их предоставления и другие положения.

Однако, урегулирование на законодательном уровне рассматриваемого института – это одно дело, а его практическое применение – другое. В данном случае должен производиться особый анализ и оценка предоставленных электронных доказательств на предмет их допустимости и относимости. Например, согласно статье 366 Гражданского Кодекса Республики Узбекистан, а также статье 11 Закона Республики Узбекистан от 29 августа 1998 года №670-I «О договорно-правовой базе хозяйствующих субъектов»^[13] письменный договор, помимо составления одного документа и его подписания сторонами, также может быть заключен путем электронной связи, то есть посредством применения электронных вычислительных машин. Были приняты специальные нормативно-правовые акты, а именно Закон Республики Узбекистан от 11 декабря 2012 года №562-II «Об электронной цифровой подписи»^[14], Закон Республики Узбекистан от 22 мая 2015 года №ЗРУ-385 «Об электронной коммерции»^[15], а также Закон Республики Узбекистан от 29 апреля 2004 года №611-II «Об электронном документообороте»^[16], в которых были определены обязательные реквизиты, которыми должны обладать электронные документы: электронная цифровая подпись; наименование юридического лица или имя, фамилия и отчество физического лица – отправителя электронного документа; почтовый и электронный адрес отправителя электронного документа; дата его создания. Электронный документ, составленный и отправленный с учетом установленных законом требований, приравнивается к документам на бумажном носителе и имеет одинаковую с ними юридическую силу.

Соответственно, суд, при оценке электронных доказательств, должен учитывать все вышеуказанные требования, то есть проверять на предмет их допустимости и относительности^[17]. Однако, бывают случаи, когда существенно влияющее на исход экономического спора электронное доказательство, не являющееся электронным документом, не обладает теми или иными обязательными реквизитами, например, переписка между контрагентами, электронные фото-, видео- и аудиоматериалы и т.д.^[18] В таких ситуациях, становится трудно дать оценку данным доказательствам, так как есть вероятность того, что они могут быть сфальсифицированы либо информация в них, могла быть искажена со стороны недобросовестного участника дела. А значит, возникла необходимость регламентации электронных доказательств в процессуальном законодательстве, так как процесс, урегулированный законом, вызывает больше доверия и существенно влияет на справедливый исход дела.

Определяя место электронных доказательств в законодательстве не только нашей, но и других зарубежных стран, необходимо закрепить критерии определения их допустимости и достоверности без привязки к материальному носителю. Именно данная проблема, на сегодняшний день, не позволяет достаточно эффективно использовать сведения, содержащиеся в электронной форме при разрешении судебных споров^[19].

Продолжая дискуссировать роль электронных доказательств в современном судопроизводстве, хотелось бы подробнее остановиться на зарубежном опыте развитых не только в техническом, но и в правовом плане, что позволит наиболее полно и безболезненно преодолеть вышеперечисленные отрицательные стороны применения цифровизации в экономических судах.

«Представление электронных доказательств в судопроизводстве Великобритании позволило стране, в первую очередь, сохранить 100 млн листов бумаги. Следовательно, экологичность и снижение так называемых «канцелярских» затрат в Соединенном королевстве выводятся на совершенно новый уровень. В частности, здесь активно применяется система CE-File — система электронного документооборота и ведения дел, эксплуатируемая, в том числе, в судах, рассматривающих дела о банкротстве и корпоративные споры».

На наш взгляд, основное преимущество данного программного обеспечения заключается в том, что подача такого рода электронных доказательств, как документы, не требует подачи копий на физических носителях. Сама электронная подпись заверяет их аутентичность. Конфиденциальные документы подаются с использованием исключительного программного обеспечения, поддерживающего режим ограниченного доступа к файлу. Вышеперечисленное позволяет разгрузить документооборот, практически искоренив излишнюю бюрократию, без ущерба для секретности и тайны судебного разбирательства.

В Венгрии, более того, в рамках рассмотрения дел о несостоятельности (банкротстве) средства электронного представления доказательственной документации (например, заявления, связанные с регистрацией компаний) стали доступны, а затем и обязательны. Также стороны по данным делам могут воспользоваться системой электронного администрирования судебных разбирательств, чтобы беспрепятственно подавать свои жалобы в электронный портал в любое время суток. Наиболее примечательно в венгерской системе то, что стороны могут получать прогнозы совершения каких-либо судебных действий, время на их реализацию.

Таким образом, практика передовых стран, в частности в рамках применения электронных доказательств в судопроизводстве должна быть еще раз глубоко изучена и внедрена в национальную систему судопроизводства.

Подводя итог, следует подчеркнуть, что, учитывая специфику и особенности электронных доказательств, необходимо на законодательном уровне закрепить критерии их оценивания допустимости и относительности. Электронные доказательства, как новый процессуальный институт, представляют собой источников информации, содержащие сведения об обстоятельствах, имеющих значение для рассмотрения и разрешения дела, зафиксированные на материальном носителе, доступные для восприятия человеком при использовании электронных вычислительных машин, пригодные для передачи и обработки в информационных системах.

[1] Барышова М. В. и др. Социальное предпринимательство: научные исследования и практика. – 2019.

[2] Митрофанова М. А. Электронные доказательства и принцип непосредственности в арбитражном процессе. – 2013.

[3] Вехов В. Б. Электронные доказательства: проблемы теории и практики //Правопорядок: история, теория, практика. – 2016. – №. 4 (11). – С. 46-50.

[4] Воронин М.И. Электронные доказательства в УПК: быть или не быть // Наука криминального цикла Jus Criminal –  URL: https://cyberleninka.ru/article/n/elektronnye-dokazatelstva-v-upk-byt-ili-ne-byt/viewer (дата обращения: 16.04.2022 г.)

[5] Журкина О. В. Электронные доказательства: понятие и признаки //Российская юстиция. – 2020. – №. 9. – С. 44-46.

[6] Седельникова Д. В. Проблемы применения электронного доказательства в гражданском и арбитражном процессах //Правопорядок: история, теория, практика. – 2017. – №. 2 (13). – С. 31-34.

[7] Ibratova F. Bankrotlik to ‘g ‘risidagi ishlarda prokuror ishtiroki.

[8] Голубцов В. Г. Электронные доказательства в контексте электронного правосудия //Вестник гражданского процесса. – 2019. – Т. 9. – №. 1. – С. 170.

[9] https://lex.uz/docs/3523895

[10] Нахова Е. А. Проблемы электронных доказательств в цивилистическом процессе //Ленинградский юридический журнал. – 2015. – №. 4 (42). – С. 301-312.

[11] Mason S., Seng D. (ed.), Electronic Evidence, Institute of Advanced Legal Studies for the SAS Humanities Digital Library, School of Advanced Study, University of London, 2017

[12] Балашов А. Н., Балашова И. Н. Электронные доказательства в системе правосудия по гражданским делам //Администратор суда. – 2015. – №. 3. – С. 23-29.

[13] https://lex.uz/acts/10872

[14] https://www.lex.uz/acts/64424

[15] https://lex.uz/acts/2650295?ONDATE=23.05.2015%2000#2650427

[16] https://lex.uz/docs/165074

[17] Митрофанова М. А. Электронные доказательства и принцип непосредственности в арбитражном процессе. – 2013.

[18] Дворецкая Е. С. Проблемы применения электронных доказательств //Научный журнал. – 2019. – №. 1 (35).

[19] Поляков М. П., Смолин А. Ю. Концептологический анализ феномена электронных доказательств поляков МП, Смолин АЮ Концептологический анализ феномена электронных доказательств //Юридическая наука и практика: Вестник Нижегородской академии МВД России. – 2019. – №. 2 (46). – С. 135-145.